Фейербах
Содержание.
Введение.
Часть - 1.
1.Творческая биография Людвига Фейербаха.
2. Критика христианской религии.
Часть – 2.
3. Сложность позиции.
4. Этика.
Заключение.
Литература.
Введение.
Учение Л. Фейербаха (1804—1872) — крупнейшего материалиста
домарксистской эпохи, последнего представителя немецкой классической
философии. Критикуя объективный идеализм Гегеля, Фейербах отстаивал
материалистический взгляд на природу. Материализм так же стар и столь же
повсеместен, как и само человечество; он так же ясен, как свет, так же
необходим, как хлеб и вода, так же неизбежен, непреложен, неминуем, как
воздух. Однако критика им Гегеля носила односторонний характер: за
отрицанием идеализма он недооценил гегелевскую диалектику. Материализм
Фейербаха традиционно оставался метафизическим. Его характерной чертой был
антропологизм, заключающийся в понимании человека как высшего продукта
природы, рассмотрении человека в неразрывном единстве с природой. Природа —
основа духа. Она же должна явиться основой и новой философии, призванной
раскрыть земную сущность человека, которого природа наделила чувствами и
разумом и психика которого зависит от его телесной организации, обладая
вместе с тем качественной спецификой, несводимой к физиологическим
процессам. Антропологизм Фейербаха имел большое значение и в борьбе против
идеалистических концепций трактовки человека, против дуалистического
противопоставления в человеке духовного начала телесному, а также против
вульгарного материализма. Однако «природная» сторона в человеке
гипертрофировалась, а социальная — недооценивалась.
Критикуя агностицизм, Фейербах исходил из того, что мышление человека
верно отражает вне сознания существующую действительность. Основную роль в
познании философ отводил чувствам: ясно, как солнце, только чувственное.
Мыслить — значит связывать одно показание органов чувств с другим. Все
формы познания (ощущения, представления, понятия, идеи) он рассматривал как
образы, копии вещей, их свойства отношений. Метафизичность
антропологического материализма Фейербаха выразилась в том, что он носил
пассивно-созерцательный характер, не учитывал общественно-исторической
практики, за что и подвергся критике со стороны Маркса в «Тезисах о
Фейербахе».
К заслугам Фейербаха относится то, что он вскрыл связь идеализма с
религией, показав, что их корень заключается в отрыве мышления от бытия и в
превращении идей в самостоятельные сущности. Фейербах подверг глубокому и
яркому анализу происхождение и сущность религии. Однако он сводил ее корни
к психологии человека, к его сознанию, чувствам, прежде всего к чувству
любви. Сам человек есть бог для другого человека. Хотя Фейербах и отмечал,
что политические, экономические, этические и другие общественные факторы
накладывают свой отпечаток на содержание религии, однако подлинные ее
социальные корни остались нераскрытыми им.
1. Творческая биография Людвига Фейербаха.
Творческая биография Людвига Фейербаха (1804— 1872) началась с его
учебы на теологическом факультете Гейдельбергского университета. Однако
Фейербах быстро разочаровался в теологии и уже через год переехал в Берлин,
где стал слушать лекции Гегеля по философии. В 1830 году анонимно вышло
сочинение Фейербаха «Мысли о смерти и бессмертии», в котором он выступил
против христианства с позиции объективного идеализма Гегеля. Но это
сочинение было конфисковано властями, а вскоре стало известно имя автора. В
результате гонений Фейербах был вынужден уволиться из университета и больше
никогда не преподавал.
В течение двадцати пяти лет Фейербах жил в глуши в деревне Брукберг, где
у его жены была небольшая фарфоровая фабрика. Хотя Фейербах продолжал
принимать участие в журнале младогегельянцев «Гаальские ежегодники», многие
считали, что культурная изоляция отрицательно сказывается на творчестве
Фейербаха. Сам он был другого мнения. «Я лучшую часть моей жизни, — писал
он впоследствии, — провел не на кафедре, а в деревне, не в университетских
аудиториях, а в храме природы, не в салонах и не на аудиенциях, но в
уединении моего рабочего кабинета»[1].
То, что годы затворничества не прошли даром, стало ясно, когда в 1841
году вышла фундаментальная работа Фейербаха «Сущность христианства»,
которая сразу же сделалась знаменем демократической общественности. «Надо
было пережить освободительное действие этой книги, — писал через много лет
Ф. Энгельс, — чтобы составить себе представление об этом. Воодушевление
было всеобщим: все мы сразу стали фейербахианцами». После выхода «Сущности
христианства» Фейербах развил свое понимание религии и человека в работах
«Основные положения философии будущего» и «Сущность религии». Чем же
Фейербах сумел привлечь к себе прогрессивную молодежь тогдашней Германии?
Поначалу Фейербах примыкал к левому крылу гегелевской школы,
представители которого, в противоположность правым гегельянцам, пытались
сделать из гегелевской философии революционные выводы, а именно обосновать
буржуазно-демократические преобразования в Германии. ”Многие радикально
настроенные демократы выступили против христианской религии"[2]. И Фейербах
был здесь не первый и не единственный. Но критика христианства при этом
строилась на почве гегелевского философского идеализма. Фейербах же
оказался первым, кто обнажил связь философского идеализма, в особенности
гегелевского, с критикуемой религией, а через нее с реакционными прусскими
порядками.
Здесь следует уточнить, что Гегель отводит религии, прежде всего
христианской, примерно то же место, которое он отводил государству.
Религия, согласно Гегелю, как и государство, выражает всеобщее начало, в
противоположность частным интересам членов «гражданского общества». Нельзя
сказать, что Гегель был прямым и откровенным апологетом христианства. В
молодые годы он относился к христианству весьма критически и
противопоставлял ему как отчужденной форме религиозной веры язычество
древних греков, у которых олимпийские Боги символизировали гордость и славу
народа. В более зрелые годы Гегель уже не признавал какой-либо религии,
кроме христианской в ее лютеранском варианте, тем более он был против
устранения всякой религии, поскольку считал, что без нее не может быть
сознания и чувства единения индивидов в «гражданском обществе».
2. Критика христианской религии.
Итак, критика Фейербахом христианской религии перерастает в критику
гегелевского идеализма, в котором он видит рафинированную религию, а
точнее, теоретическое обоснование религии. В результате Фейербах отвергает
всю философию Гегеля целиком и возвращается на позиции философского
материализма. Нет никакого Бога и надприродного духа, заявляет он. “А есть
бесконечная материальная природа, порождением которой является человек с
его чувствами и мышлением. Причем Фейербах сознательно отказывается
анализировать отвлеченную материю, которой уделяли большое внимание
французские материалисты"[3]. Центральной проблемой философии, согласно
Фейербаху, должен быть человек как телесное, природное существо. Вследствие
такого смещения акцента с природы на человека материализм Фейербаха принято
называть антропологическим материализмом.
В отличие от религии, которая опирается на веру в догматы, философия,
согласно Фейербаху, стремится раскрыть действительную природу вещей, и
прежде всего разобраться в вопросе о сущности человека. А для этого,
считает Фейербах, философия должна заняться жизнью людей как их
материальным, чувственным общением с природой и друг с другом. Таким
образом, центральная проблема всякой философии — соотношение идеального и
материального — решается Фейербахом не на вселенском уровне, как у его
предшественника Гегеля, а на уровне жизнедеятельности отдельного человека.
В результате вопрос о тождестве мышления и бытия, который находится в
центре внимания всей немецкой классики, у Фейербаха обретает вид
психофизической проблемы, то есть вопроса о соотношении души и тела.
Непосредственное тождество души и тела, а значит, идеального и
материального, Фейербах усматривает в головном мозге человека. «...В
мозговом акте, — пишет в связи с этим Фейербах, — как высочайшем акте,
деятельность произвольная, субъективная, духовная и деятельность
непроизвольная, объективная, материальная тождественны, неразличимы»[4].
Иначе говоря, Фейербах непосредственно отождествляет душу и тело,
доказывая, что на уровне головного мозга это одно и то же. Тем самым
Фейербах, отказавшись от идеализма, игнорирует и те открытия, которые были
сделаны Фихте, Шеллингом и Гегелем. Ведь серьезным завоеванием немецкого
идеализма явилась трактовка души как системы деятельных способностей
человека. Мозг есть орудие мыслящего субъекта, доказывали они, и как раз
при помощи мозга и других телесных и культурных органов субъект создает
идеальные образы внешнего мира.
Таким образом, только в своей деятельности мозг становится органом
идеального. И не любая, а только культурно-историческая деятельность
рождает в нашем мозгу мысли о прекрасном, возвышенном и многом другом.
Общаясь с миром культуры, мы высекаем из этого деятельного опосредствования
искру мысли. А животные, общаясь с природой, довольствуются повадками,
привычками, элементарными психическими образами. Что касается мозга самого
по себе, то в нем, конечно, нет ни грана идеального. Сказать о нем, что он
и есть «идеальное», это все равно, что сказать: камень есть идеальное.
Разница в сложности этих тел здесь непринципиальна.
Итак, без знания опосредствующих связей, которыми занимается
диалектика, в соотношении идеального и материального нам не разобраться. Но
Фейербах, как известно, отбросил гегелевский идеализм, а вместе с ним и
гегелевскую диалектику. По выражению Энгельса, Фейербах вместе с грязной
водой выплеснул ребенка. А в результате Фейербах, настаивая на том, что
мысль и мозг непосредственно совпадают, предлагает природой мышления
заняться медицине. Здесь перед нами один из главных парадоксов учения
Фейербаха. Ведь медицина всегда занималась телом человека, именуемым по-
гречески «сомой». Более точно «сома» — любой живой организм. И только
особая область медицины, а именно психиатрия, занимается человеческой
душой, по-гречески «психеей». “Однако психиатрия занимается душой человека
в ее патологии, то есть при отклонении от нормы. А что такое душа человека
в ее норме, психиатр сам никогда не ответит”[5]. Здесь он должен обратиться
к психологии, которая в вопросе о природе души смыкается с классической
философией.
Но Фейербах настаивает на том, что человеком и его природой должна
заниматься философия, основанная на медицине. Этой апелляцией к медицине он
стремится придать научный вес своим изысканиям, в «противоположность
идеалистической философии, не скрывавшей своих связей с христианской
религией. Тем не менее, взгляды Фейербаха нельзя отождествлять с
популярными в середине XIX века взглядами материалистов Фохта, Бюхнера и
Молешотта. Вслед за французским медиком Кабанисом, они настаивали на том,
что мысль выделяется мозгом, как желчь печенью, и что характер наших мыслей
во многом зависит от состава потребляемой пищи. Тем самым идея тождества
мысли и мозга, почерпнутая из работ Фейербаха, была выражена ими в самой
вульгарной форме. Известно, что Л. Фейербах выступил с критикой воззрений
философа и физиолога Я. Молешотта. Чтобы отмежеваться от вульгарно
материалистических взглядов, Фейербах предпочитал именовать свое учение
«реальным гуманизмом», а не материализмом.
3.Сложность позиции.
Сложность позиции Фейербаха выражается в том, что, отождествляя мысль
и мозг, он, тем не менее, способен схватить и выразить своеобразие чувств
человека и его мышления, в которых как раз и представлена их идеальность.
Это хорошо видно там, где он характеризует процесс познания, уделяя особое
внимание акту чувственного восприятия. Дело в том, что для традиционного
сенсуализма неразрешимой проблемой был переход от чувственного восприятия к
понятию, то есть к мышлению. Ведь в акте восприятия отражается внешнее и
единичное, то есть явление. В понятии же мы схватываем и выражаем нечто
внутреннее, всеобщее, то есть сущность вещей. Как же возможен переход от
одного к другому? Фейербах здесь, надо сказать, поступает гениально просто.
А в результате его сенсуализм обретает особые черты.
Будучи сенсуалистом, Фейербах отмечает, что чувства человека — это
главный способ получения сведений о мире. “Однако, в отличие от эмпириков
Нового времени, он считает, что уже чувства человека способны фиксировать
существенное в окружающем нас мире, и потому, вслед за Гегелем, называет
чувства человека «чувствами-теоретиками»”[6]. Таким образом, признав
изначальную разумность наших чувств, Фейербах устанавливает связь между
чувственной и рациональной ступенями познания. Но это еще не все, поскольку
заслуга Фейербаха состоит в том, что он видит универсальный характер чувств
человека. «У человека нет обоняния охотничьей собаки, — пишет он в работе
«Основные положения философии будущего», — нет обоняния ворона; но именно
потому, что его обоняние распространяется на все запахи, оно свободнее, оно
безразличнее к специальным запахам. Где чувство возвышается над пределами
чего-либо специального и над своей связанностью с потребностью, там оно
возвышается до самостоятельного теоретического смысла и достоинства.
...Даже низшие чувства — обоняние и вкус — возвышаются в человеке до
духовных, до научных актов»[7].
Таким образом, своеобразие чувственного человеческого созерцания
Фейербах видит в том что человек способен не только видеть, слышать,
ощущать, но и понимать воспринятое. Отсюда его способность проникать в
основы мира глубже, чем это может сделать животное, хотя физические
возможности органов чувств у человека, как правило, слабее. Тем не менее,
говорит Фейербах, человек способен видеть красоту формы и гармонию цветовой
гаммы. Только человек способен к незаинтересованному созерцанию, лежащему в
основе искусства. Иначе говоря, лишь человек, как это заметил уже Кант,
может любоваться тем, что не представляет для него интереса с точки зрения
удовлетворения утилитарных потребностей.
Все это так, и, описывая способности человека, Фейербах, безусловно,
прав. Но какова природа указанных способностей? Почему человек воспринимает
мир именно так, а не иначе? На этот важный вопрос Фейербах, по сути дела,
не отвечает. А вернее, отвечает в том духе, в каком известный мольеровский
персонаж отвечал на вопрос о том, почему опиум усыпляет. Он усыпляет,
ответил этот господин, поскольку обладает усыпляющим свойством. Примерно
так же делает и Фейербах, когда утверждает, что чувства человека таковы,
поскольку такова природа человека. В результате вместо объяснения он
отсылает нас к особой инстанций под названием «родовая сущность» или
«природа человека», которая должна быть прояснена медициной как ядром
философии будущего.
Как мы видим, “материализм дается Фейербаху очень дорогой ценой, а
именно ценой утраты представления о деятельной и исторической сущности
человека”[8]. Родовая сущность человека, согласно Фейербаху, «неизменна».
Родовые качества человека неизменны, поскольку даны ему природой, подобно
тому, как природа наделяет особыми чертами растения, животных и другие
существа. Другое дело, что человек, согласно Фейербаху, может жить в
соответствии со своей природой, а может жить отчужденной жизнью, как это
происходит в среде христиан. Здесь мы вновь возвращаемся к фейербаховской
критике христианства и философского идеализма. Причем Фейербаху принадлежит
особый метод критики идеализма, который никем не применялся до него. Суть
данного метода заключается в том, что Фейербах показывает механизм
возникновения идеалистических и религиозных взглядов. Эти взгляды возникают
тогда, когда "мышление обыкновенных людей абстрагируется от их носителей,
возводится в степень и превращается в некий Абсолют. «Бесконечная или
божественная сущность, — пишет Фейербах, — есть духовная сущность человека
которая, однако, обособляется от человека и представляется как
самостоятельное существо»[9].
Такое превращение человеческих свойств и способностей в некое
самостоятельное существо Фейербах называет отчуждением сущностных сил
человека. Всякая религиозная вера, по его убеждению, является результатом
такого отчуждения. И все основные определения божества — это определения
человека, превращенные в самостоятельный субъект. Почему, отмечает
Фейербах, Бог, согласно христианскому вероучению, есть Любовь? А потому,
утверждает он, что любовь есть сущностное свойство самого человека. Любовь
является неистребимым желанием человека, и потому он ее обожествляет.
Однако внеисторическое понимание человека не позволяет Фейербаху
всерьез разобраться в проблеме религиозного отчуждения. По словам Маркса,
Фейербах так и не смог увидеть, что «религиозное чувство» — это
общественный продукт, а тот индивид, которого он подвергает анализу, в
действительности принадлежит к определенной форме общества.
Не будучи в состоянии объяснить, откуда происходят религиозные чувства
людей, Фейербах вынужден в конце концов отнести их к родовой сущности
человека. А в результате «религиозное чувство» оказывается у Фейербаха
вечным. В своих поздних работах он критикует не религию как таковую, а
ложные и отчужденные формы проявления «религиозного чувства». Исследуя
историю религии, он говорит о том, что традиционные формы религиозных
верований были ложными и иллюзорными. Но преодоление этих форм, включая
христианство, должно привести не к устранению самого «религиозного
чувства», а к возвращению ему «истинной формы». Религиозное чувство, таким
образом, оказывается у Фейербаха особым высшим чувством человека. И в
религиозности проявляет себя своеобразие человеческой природы. Основой
подлинной религии, согласно Фейербаху, является любовь к другому человеку.
А поскольку наиболее интенсивно это чувство проявляется в половой любви, то
у Фейербаха выходит, что именно любовь мужчины к женщине, и наоборот,
является истинным религиозным служением.
Надо сказать, что призывы к любви и сердечному общению Я и Ты являются
лейтмотивом учения Фейербаха. Иронизируя над этим, Энгельс писал: «Но
любовь! — Да, любовь везде и всегда является у Фейербаха чудотворцем,
который должен выручать из всех трудностей практической жизни, — и это в
обществе, разделенном на классы с диаметрально противоположными интересами!
Таким образом из его философии улетучиваются последние остатки ее
революционного характера и остается лишь старая песенка: любите друг друга,
бросайтесь друг другу в объятия все, без различия пола и звания, — всеобщее
примирительное опьянение».
4.Этика.
Этика Фейербаха — это этика Любви, в которой он видит выход из
отчужденного состояния человечества. Человек у Фейербаха должен жить
полнокровной жизнью, однако в такой жизни еще нет места предметно-
практической деятельности. Фейербах — материалист, но жизнь людей в его
материалистическом учении проходит в созерцании природы и сердечном общении
Я и Ты. Таким образом, антропологический материализм Фейербаха
оборачивается идеализмом в понимании истории. И такова общая
закономерность, на которую указывает Маркс в связи с учением Фейербаха.
Грубый материализм всегда дополняется столь же грубым спиритуализмом, и
наоборот. “Как только мы ограничили сущность человека его телесной
природой, духовное начало человека тут же обретает вид самостоятельной
идеальной субстанции”[10]. Как только исследование человека отдано на откуп
медицине, так оно дополняется религиозной верой.
В своих исторических действиях люди руководствуются идеальными мотивами,
которые принимают форму идеологических мотивов. Но никто не будет
утверждать, что такие мотивы — это функция нашего мозга или функция нашего
биологического тела. Смысл любви, дружбы, самопожертвования можно понять,
если исходить из иного тела, а именно тела культуры, тела человеческой
цивилизации. Но как раз этим Фейербах интересуется меньше всего.
Заключение.
В результате получается так, что там, где Фейербах материалист, история
остается вне его поля зрения, а когда он рассматривает историю, он уже не
материалист, поскольку уповает на помощь истинной религии. «Идеализм
Фейербаха, — писал Энгельс, — состоит в том, что он все основанные на
взаимной склонности отношения людей — половую любовь, дружбу, сострадание,
самопожертвование и т. д. — не берет просто-напросто в том значении какое
они имеют сами по себе, вне зависимости от воспоминаний о какой-нибудь
особой религии, которая, и по его мнению, принадлежит прошлому. Он
утверждает, что полное свое значение эти отношения получат только тогда,
когда их освятит словом религия. Главное для него не в том, что такие чисто
человеческие отношения существуют, а в том, чтобы их рассматривали как
новую, истинную религию». Задача, таким образом, заключалась в том, чтобы
от абстрактного индивида перейти к науке о действительных людях в их
историческом развитии. И это движение, выходящее за пределы философии
Фейербаха, было начато в работах Маркса и Энгельса.
Литература:
1. Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1.- 634с.
2. Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2.- 529с.
3. Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. – 467с.
4. Фейербах Л. Сочинения. Т. 2. М.; Л., 1926. – 538с.
5.История диалектики. Немецкая классическая философия. М., 1978. – 714с.
6. Кушаков Ю.В. Историко-философская концепция Л. Фейербаха. К.,1981. –
672с.
-----------------------
[1] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 497.
[2] Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. С. 13.
[3] Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. С. 73.
[4] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 201.
[5] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 311.
[6] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 201.
[7] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 320..
[8] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 234.
[9] Фейербах Л. Сочинения. Т. 2. М.; Л., 1926. С. 133.
[10] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 442.